В Бурятии, как и по всей стране, не хватает медработников. По данным Минздрава РФ, на сегодня дефицит врачей в России составляет почти 26,5 тыс. человек это означает, что куда ни ткни на карте
12:00 05.12.2023 16+
В Бурятии, как и по всей стране, не хватает медработников. По данным Минздрава РФ, на сегодня дефицит врачей в России составляет почти 26,5 тыс. человек – это означает, что куда ни ткни на карте, везде нужны специалисты.
Министр здравоохранения рассказала, что делает республика, чтобы найти, привлечь и даже переманить специалистов
Дефицитная профессия
Однако просто кивать на сложности и говорить, что «везде так», уж точно неверная тактика. Что сегодня предпринимают в Бурятии, чтобы привлечь, удержать, вырастить и закрепить специалистов? Об этом мы спросили у зaместителя пpeдседателя пpaвитeльcтвa pecпyблики пo coциaльнoй пoлитикe, министра здравоохранения Евгении Лудуповой.
- Евгения Юрьевна, о дефиците кадров говорят постоянно, сегодня важнее понимать, что сделано, чтобы сократить этот дефицит. Но прежде, чем вы расскажете о том, как и где минздрав республики ищет врачей, поведайте нам историю, как с вашей легкой руки один паромщик стал медиком? Эта история уже превратилась в небольшую легенду.
- Да, такая история действительно есть. Я думаю, Витя не обидится, мы им гордимся. Однажды я поехала в свое родное село Усть-Муя на границе с Забайкальским краем. Там раньше была большая участковая больница, а сейчас население чуть больше 300 человек. И медицинские работники, к сожалению, уже ушли на пенсию. Встал вопрос: где медработники, которые заменят пенсионеров? И мне посоветовали местного парня. Он окончил школу, отслужил в армии и на тот момент работал паромщиком. Мы ему предложили сменить профессию. У него было много сомнений, но мы Витю убедили. Муйская больница дала целевое направление в медицинский колледж, администрация помогла материально. Сегодня он успешно учится уже на третьем курсе, вернется в район специалистом. Но, видя его способности, я считаю, что ему необходимо учиться дальше на врача. Я очень рада, что приняла такое участие в судьбе молодого человека. Витя не подводит, весь колледж радуется его успехам.
- Многим нравится профессия медика, но, как правило, люди думают, что упустили свое время, и не идут учиться, работают по другим специальностям.
- Знаете, у нас сейчас девушка учится, ей 55 лет!
- Девушка?
- Ну она, конечно, уже бабушка, но молодец! Она очень долгое время успешно работала в банке, а сейчас поступила учиться на медсестру. Говорит, что ей очень нравится. Удивительно, но в нашем медколледже сейчас очень много студентов в возрасте за 40. Мы приветствуем всех.
- На что сегодня в Бурятии может рассчитывать молодой врач?
- У нас есть Программа «Земский доктор + 1 миллион», также действует программа «100 домов для врачей». Городская программа, когда врачу из списка остродефицитных специальностей дается 1 млн рублей. В этом году по данной программе 15 человек получили деньги.
- И все же сегодня ключевой запрос у кадров на поддержку. И один из самых сложных вопросов – жилье.
- В Бурятии решением главы выделено 300 млн рублей на дома для врачей остродефицитных специальностей в районах республики. И мы планируем построить благоустроенные многоквартирные дома на селе. Ищем варианты.
Сейчас работает Программа «100 домов для врачей» – это когда приходится платить 10%, остальную часть ипотеки платит организация, но ты должен 15 лет отработать. На сегодняшний день 42 медработника воспользовались этой льготной ипотекой. В 2024 году построим на 300 млн рублей служебное жилье, оно будет чисто государственное, без права приватизации: пока работаешь - живешь. Такой опыт очень успешно показал себя в других регионах. В борьбе за врачей мы сегодня конкурируем и с другими регионами, и с частными клиниками. К слову, лично я уверена, что система здравоохранения должна быть приоритетно государственной, особенно на ключевых направлениях медицинской помощи.
- То есть без частных клиник, в которые «утекают» врачи?
- Частная медицина сегодня, конечно, занимает свое место, и время вспять не повернешь, у нас громадная сеть частной медицинской практики, и единственный выход – достойная конкуренция. Необходимо активно развивать государственную медицину. Но это не самая главная проблема, главная проблема в том, что высоко рискованные специальности становятся непопулярными.
- Это какие, например?
- Это такие специальности, где есть непосредственное вмешательство, где даже у идеального врача не будет гарантирован 100%-ный положительный результат. Это такие специальности, как акушер-гинеколог, хирург, анестезиолог, педиатр, травматолог и т. д. Ведь самое большое число жалоб от граждан на врачей этих специальностей. Помню, в 2005 году я была на стажировке за границей и нас, российских врачей, тогда очень удивил тот факт, что во многих европейских странах не хватает гинекологов. Мне казалось, что эта история не про нас. Но время идет, и у нас сложилась ровно такая же ситуация. На сегодня мы испытываем колоссальную нехватку травматологов, хирургов… Почему мы по миллиону и даем на эти специальности дополнительно, чтобы привлечь. Но, тем не менее, молодые выпускники не хотят идти работать по этим специальностям.
- А что у нас с квотами? Старый рабочий инструмент. Выпускник поступает по квоте и учится. Затем возвращается и работает.
- Это целевая подготовка, она у нас есть. И если в прошлые годы нам удавалось получать по заявке 190 мест, то в этом году на Бурятию выделили 297. Еще ранее готовили для Бурятии по квотам 90 врачей, вернулась из них только половина.
- Почему лишь половина? Где остальные?
- Это непростая история. Если раньше было целевое распределение и выпускник был обязан отработать в том регионе, куда его направили, то сегодня есть право выбора. Что касается квотников, то они вообще могут отказаться от возвращения, но им необходимо вернуть деньги за обучение. К примеру, за прошлый год мы не можем отыскать 16 выпускников.
- Как это? То есть обучение государство оплатило, а выпускник, которого ждали как специалиста, просто пропал?
- Буквально так - они получили диплом и не вернулись на работу. Но сейчас наконец-то законодательство изменили. Теперь мы каждого целевого студента курируем, даем ему целевую региональную стипендию. И если выпускник решит отказаться от целевого трудоустройства, то вуз подает иск и нужно будет вернуть стоимость обучения за все шесть лет, а также вернуть в бюджет всю сумму выплаченной стипендии плюс штрафы. Взять к примеру, тот же Муйский район, мы несколько лет готовили человека, заплатили за его обучение, он был согласен вернуться. Также запланировали под него 3 млн, чтобы ему выдать, уже ждали готового специалиста. Теперь он категорически отказался возвращаться. И мы будем вынуждены решать этот вопрос через суд, если добровольно не выплатит все затраты. Но самое печальное то, что мы в итоге не получили специалиста. Столько лет, сил потрачено, а врача нет. И такие истории, к сожалению, есть.
- Но ведь за несколько лет обучения все может измениться даже в самой больнице, где ждут специалиста?
- Да, сегодня будет чуть легче. Есть новое правило, когда мы можем внутри региона распределять специалистов. Если где-то уже закрыты вакансии, то они могли освободиться в другом районе – это уже облегчает задачу по укомплектованию.
- Насколько известно, чтобы стать врачом, недостаточно отучиться шесть лет? Первый диплом это ведь не конец истории?
- Да. Это, можно сказать, только начало. Раньше, когда мы оканчивали вуз, то знали, что по закону до 1 августа обязаны распределиться и приступить к работе. Сегодня выпускник не соблюдает сроки по трудоустройству, и это тоже «размывает» специалистов. Раньше к 1 августа все знали – будет наплыв, будем распределять, а сегодня мы выпускников разыскиваем.
- И раньше не было дефицита врачей?
- Ну что вы! И мы, когда приходили, сидели на двух-трех участках из-за нехватки терапевтов.
- Вы помните свои первые приемы, первых пациентов?
- Конечно. Это переживания. Когда ты приходишь и с первого дня тебя садят на прием. Ты постоянно бегаешь к старшему коллеге за советами, что делать, как поступить. И это нормально. Поэтому мы и сегодня активно внедряем наставничество. Раньше после интернатуры выпускники могли работать и в больнице, и в поликлинике, а сегодня врачи после вуза могут работать только в приемном покое или врачами на амбулаторном приеме. Только врачи после двухлетней ординатуры или профпереподготовки могут работать докторами в стационарах, то есть они только врачи приемного покоя и врачи поликлиник. Нам с большим трудом приходится закрывать потребность в дежурных травматологах, терапевтах, хирургах. Это сегодняшние реалии, и я безумно благодарна тем врачам, которые преданы своей специальности и при таком большом потоке и нагрузке отрабатывают максимально.
- А есть какие-то плюсы у современной системы здравоохранения?
- Их много! Например, здорово, что медицинские технологии растут. Стала доступна совершенно иной высокотехнологичная помощь. Раньше в мою бытность, когда я окончила институт в 90-е годы, вообще операций на сердце не было. А сегодня у нас делают по две операции в день на аортокоронарное шунтирование. Но все равно борьба за результат это совместный труд врача и пациента.
- Разве есть такие примеры, когда пациент во вред себе не соблюдает предписания?
- И такие примеры есть, но наша большая проблема сегодня – люди не идут на диспансеризацию. А это что? Это полное бесплатное обследование организма на выявление начальных стадий различных заболеваний. У нас из 100% на диспансеризацию приходит от 5 до 17%. Вы понимаете? Даже не каждый третий! Мы готовы обследовать, люди не идут, а потом, когда уже поздно, мы вместе с пациентами бьемся над осложнениями. Сейчас по закону даже обязаны с работы отпускать на диспансеризацию.
- Но вернемся к вопросу о кадрах. Кроме денежной помощи, целевого обучения, жилья, что еще сделано в Бурятии для будущих медиков?
- Есть одно очень хорошее изменение. Вышел приказ минздрава в пользу врачебной практики, и мы этому очень рады. Теперь мы можем со второго курса ординаторов принимать врачами стажерами. С этой возможностью у нас случился буквально переворот. Мы с огромным энтузиазмом приняли предложение Иркутского государственного университета по программе ВУЗ-Регион об открытии новой кафедры. Мы собрали преподавателей и уже второй год обучаем ординаторов по 14 специальностям.
- Как это выглядит на практике?
- Человек окончил любой мединститут. Поступил в иркутскую ординатуру, а обучается в Улан-Удэ. Выезжать в Иркутск не надо, люди учатся тут и, самое главное, они для нас большие помощники. То есть не надо ждать окончания восьми лет, они уже сейчас практикуют. Это стоматологи, неврологи, терапевты, гинекологи, фтизиатры, педиатры и т. д. И мы будем расширять эту практику.
- Чтобы стать врачом поликлиники - нужно шесть лет, врачом стационара - нужно восемь лет. То есть сегодняшние выпускники к нам придут только через восемь лет?
- Ну мы не сегодня начали и уже ждем выпускников. У нас обязательное правило - главврачи лично на связи с каждым целевым студентом. Ведут от первого курса до диплома. Но у нас нехватка не только врачей, но и средних медицинских работников. Здесь тоже есть изменения. У нас сократился срок обучения на медсестер с трех лет до двух. Плюс мы открыли в Северобайкальске и в Заиграево в колледжах обучение на средний медперсонал, по 25 человек набрали.
На следующий год просят открыть также в Хоринском районе, в Закаменском, Баунтовском. Мы ведь сегодня даже перекупаем студентов с коммерческого обучения.
- Что значит «перекупаете»?
- Это когда с третьего курса желающих студентов переводим с коммерческого на целевое обучение и возмещаем все затраты на обучение. Сейчас переведено 58 студентов. Увы, в данном вопросе сиюминутных результатов не бывает. И первые значительные результаты мы ждем в 2025 году. К тому же не стоит забывать о том, что ковид очень сильно поспособствовал миграции медиков. Когда разные регионы предлагали разные условия для врачей.
- Есть случаи, когда из других регионов, наоборот, к нам врачи приехали?
- Конечно, есть. Во-первых, вернулись свои врачи. Во-вторых, например, из Киргизии, Забайкальского края, Иркутской области и из других регионов к нам прибывают специалисты. Это вообще сейчас жизнь такая конкурентная по перетягиванию специалистов между регионами. К тому же и внутри региона требования сильно изменились. Сегодня, например, главврачи – это лидеры, которые должны нести ответственность за развитие своей организации, за себя и вообще за всю систему здравоохранения. Я ставлю очень высокие требования к руководителям.
- Раз мы перешли к теме главврачей, то не могу пройти мимо последней скандальной темы увольнения главврачей. С одной стороны, у нас дефицит кадров, с другой - увольнения. Как это можно сложить в один пазл?
- Это сложный вопрос. Сложный в плане самого решения. Сразу скажу, что мы не увольняем врачей в никуда. Это было бы абсурдно. Каждому мы предлагаем другую, не менее интересную работу.
- И все же. С чем связано?
- Я уверена, что сегодня, особенно во время высоких технологий, быстрого развития медицины, когда каждый специалист на вес золота, главный врач должен быть примером, лидером, он должен постоянно совершенствоваться сам и создавать все условия для роста и развития коллектива. Искать возможности (и у нас есть отличные примеры) дополнительной оплаты врачам и другому персоналу. Я категорический противник стагнации. Бывает, когда люди «застывают» в одной точке развития, упираются в «потолок». Это самое губительное для медицинского учреждения. Когда самому главврачу неинтересно развивать, продвигать вперед свое учреждение или, еще хуже, когда успешная практика, которая должна дать толчок в развитии твоей организации, отдается на откуп сторонним учреждениям, это говорит лишь о том, что пришла пора ротации. Нужно движение. Карьера бывает ведь не только вертикальная, но и горизонтальная. Люди не могут десятилетиями работать на одном месте не расширяя свои возможности. Надо давать развитие всем – это обучение, это карьерный рост, это совершенствование навыков. У нас есть все для роста, нужно желание развиваться, а не просто хорошо выполнять свои прямые обязанности. Это ведь требование современности, когда накопленные опыт и знания дают возможность привнести новое в другой сфере.
- У вас есть конкретные требования к руководителям управленческого звена?
- Да. У нас есть чек-лист для главных врачей. Мы учитываем все: сколько новых практик они изучили, участие в научной работе, передача опыта другим коллегам в образовательных программах, выступление на конференциях, участие в качестве слушателя и даже практики, обучение минимум два раза в год. И, конечно, мы измеряем эффективность. Анкетируем персонал, интересуемся удовлетворенностью управления, анализируем жалобы. Сегодня перед регионами стоят задачи быстрого внедрения лучших практик. И я рада, что большинство медработников готовы идти этим курсом.
- Что мы переняли и у какого региона?
- Вы задели еще одну болевую точку. Мы выбрали путь не авторитарного внедрения новых практик, а метод убеждения. Самый яркий пример, представленный недавно на штабе Минздрава России – опыт трансформации стоматологической службы в Адыгее. Там вся стоматология объединена в единую службу. И это решило сразу несколько ключевых проблем. Если говорить просто, то стоматология в Адыгее не разбита по поликлиникам и различным учреждениям, а действует как самостоятельная система.
Например, вы не можете записаться к своему стоматологу и ждете, когда откроется очередь в вашей поликлинике, тем временем в соседней есть свободное время. А когда стоматологическая служба работает единым фронтом, то перераспределить пациентов намного легче, сокращаются очереди, сокращаются затраты на закупках и так далее. Такая же система в Туле. К сожалению, не все врачи сразу понимают, что именно мы планируем изменить, для этого мы направляем их в другие регионы. Это общая тенденция по использованию лучших практик. В первую очередь мы это делаем для наших пациентов, которые должны получать достойное и своевременное лечение.
- Мы все время говорим о перенятии опыта, а от Бурятии что-то перенимают?
- Конечно. Недавно мы п
